Мое первое одиночное путешествие было в 16 лет в Чечню. Когда я приземлялся в Грозном, то еще не знал, что ко мне будут подбегать парни с криком «Эу, че у тя волосы такие длинные? Че, пидор, что ли, да?» Я не знал, что человек, с которым мы мило пили кофе, вдруг ни с того, ни с сего начнет орать, что, встретив гея, забьет его до смерти, а потом закопает на заднем дворе. Тогда я не знал, что однажды смогу посмотреть правде в глаза и совершу каминг-аут перед собой и перед близкими. И уж тем более не знал, что через три года вернусь в эти края, чтобы поговорить лично с людьми, родившимися в заложниках у менталитета, религии и политики своей родины. Этот эпизод о тысячах людей, которые ежедневно находятся в опасности, но живут вопреки всем, кто пытается их жизнь оборвать.